Теории морали в сериале Грань. Теория морали специально для фантастики.

Теория морали для фантастики.

Что нам хотелось бы он нее?

1. Желательно, чтобы модельная теория выводилась напрямую из эгоизма, чтобы избавиться от проблемы Сиджвика.

2. Желательно, учитывать многообразие возможных последствий одного и того же поступка, но избежать процедуры усреднения.

3. Желательно, чтобы модель давала выводы, сходные с утилитарианизмом. Таким образом она была бы наиболее близка к морали в ее современном понимании. Например, должна объяснять почему спасение пяти людей лучше, чем спасение одного при прочих равных условиях.

4. Желательно обеспечить рациональность модельной теории, то есть поступки должны быть результатом принятия решения, основанного на знании, а не быть догматически продиктованы. То есть, нужна связь с эпистемологией.

5. Желательно, чтобы модель формулировалась таким образом, чтобы можно было учитывать интересы жителей параллельной вселенной.

6. Желательно объяснить явление культурного релятивизма, то есть различие моральных норм у разных народов мира и даже разных миров, раз уж идет речь о фантастике.

Пункты 2 и 5 приводят нас к выводу, что модельная теория должна быть сформулирована непосредственно в семантике возможных миров. Пункт 4 тогда приводит к уже успешно применявшемуся нами определению эпистемологического знания Дэвида Льюиса Как быть с пунктами 1 и 3? Нужно ли вводить в модельную теорию мистические элементы, как это предлагал делать Сиджвик? Можно попытаться обойтись без этого. Когда шла речь о том, что счастье не сохраняется в близких возможных мирах, уже вставал вопрос, какое вознаграждения получают люди, которые заслуживают счастья, но которым не повезло в реальном мире. Тогда говорилось о том, что они счастливы перенесенно, то есть кто-то из их двойников из близких возможных миров вполне счастлив. Понятно, что от перенесенного счастья человек не может получить такого же удовольствия, как от реального, но все же оно может служить определенным стимулом наподобие воздаяния праведникам в загробной жизни.

В пункте 2 предлагается учитывать различные варианты последствий поступков, но избежать усреднения. Это возможно сделать двумя способами. Один путь назовем путем максиэгоизма от эгоизма и максимализма.
Максиэгоист будет обращать внимание только на самые удачные возможные исходы того или иного поступка. Допустим, у него на выбор есть два моральных поступка, каждый из которых будет иметь по 2 возможных исхода, например:

Проступок А при исходе А1 дает максиэгоисту индекс счастья 50 и при менее удачном исходе А2 дает индекс счастья 10.

Поступок Б при более удачном исходе Б1 дает индекс счастья 40, а при менее благоприятном исходе.Б2 -- 20.

Тогда максиэгоист выберет поступок А, ориентируясь на то, что из всех исходов всех поступков именно А дает ему шанс получить наибольшее счастье.

Другой путь -- более осторожный путь миниэгоиста. Миниэгоист не заинтересован в "игре по-крупному". Он не ищет шансы для наибольшего счастья, он хочет избежать наихудшего исхода, то есть он не максимизирует удовольствие или счастье, а минимизирует свое страдание. Когда он рассматривает возможные последствия какого-либо поступка, он будет ориентироваться только на наихудшие исходы. Правильным для него будет тот поступок, который даст максимум среди наихудших исходов. В примере с поступками А и Б он будет рассуждать так: худший исход поступка А, а именно А2, дает 10, а худший исход поступка Б, Б2, дает 20, следовательно, я выбираю поступок Б как наиболее безопасный.

Надо заметить, что, если не учитывать возможность различных исходов одного и того же поступка, позиции максиэгоиста и миниэгоиста совпадают и становятся позицией просто эгоиста. Здесь можно сделать одно замечание, из которого будет видно, что мы хотим получить в результате. Когда Сиджвик не мог увязать утилитарианизм и эгоизм, решающим фактором было то, что, эгоист иногда выбирает значительную выгоду для себя, даже рискуя быть наказанным за антиобщественный поступок. Наш максиэгоист будет рисковать почти всегда, даже в тех случаях, когда просто эгоист воздержался бы. Зато миниэгоист -- суперосторожен и будет избегать поступать во вред обществу, только если не будет совершенно определенно знать, что останется безнаказанным. Можно надеяться, что миниэгоизм будет существенно ближе к утилитарианизму, чем просто эгоизм. Но мы еще не все сказали о мини- и максиэгоизме. Возможных миров настолько много, что никто не в состоянии учесть их все.  В примере с Виктором Ивановичем и мальчиком, тонущем в пруду, если бы Виктор Иванович был максиэгоистом. он выбрал бы вариант спасения ввиду того, что это может принести ему в определенных случаях существенное вознаграждение Если бы он был миниэгоистом, то, приниая во внимание риск для собственного здоровья, он мог предпочесть пройти мимо, но только в том случае.... если бы не смог проигноривать возможность того, что мальчик может заразить его. Это могло бы иметь место в том случае, если бы было известно об эпидемии некого заразного заболевания, которое подкашивает людей неожиданно, а не начинается постепенно. Таким образом, нельзя было бы исключить возможность того, что мальчик болен и, потеряв на мгновение сознание, упал в воду. Если бы никакой подобной информации не было бы, Виктор Иванович мог бы проигнорировать такую нелепую возможность и руководствоваться другими рассуждениями: Если я пройду мимо, факт моей черствости может стать известен, моя репутация пострадает. Пожалуй, стоит спасти беднягу! (Рассуждения благоразумного эгоиста у Канта)

Становится видно, что так же, как в эпистемологии, в морали невозможно обойтись без игнорирования совсем уже малоправдоподобных возможных миров. Иначе моральный агент будет полностью парализованный блуждать в их дебрях, а не выбирать оптимальные поступки. С решением подобной ситуацией мы уже сталкивались в определении знания Льюиса.